История храма
1. ИСТОРИЯ ХРАМА ДО XX ВЕКА
Есть на Рогачевском шоссе, в 12 км от Лобни, село Озерецкое: стоят вдоль дороги строгой чередой деревянные дома. Вокруг — ширь, просторы, оком неоглядные. Еще дальше скрытые перелесками три озера — Долгое, Круглое да Нерское — окружили село водной гладью, дав ему название. А дорога изящным поворотом выводит путника к высокому холму, увенчанному величественным храмом. Это Никольская церковь, с незапамятных времен известная под именем «Никола на Озерце» — терракотовая, с белыми колоннами типа «восьмерик на четверике», с трехъярусной шатровой колокольней — характерный образец архитектуры московского барокко. Каменная твердыня Православия хорошо видна со всех сторон на расстоянии нескольких километров, немою проповедью о Христе Воскресшем стучится уже почти 300 лет каждому в сердце, напоминая о долге нашем христианском, о чести народа российского и о любимом на Руси святом — воплощении любви Божией.
А когда-то богатое село Озерецкое принадлежало Государям Всероссийским. Бывало, сам Алексей Михайлович Романов охотился в здешних лесах на медведей, царь великодушный, чувствительный к народному горю, с любовью названный своими подданными «Тишайшим». Был тогда у молодого Государя любимый, «собинный» друг — архимандрит, а позднее Митрополит Новгородский Никон — человек широкой души, украшенной ясным умом, пламенной любовью к Богу, усердием к службе государственной, состраданием к ближним. Искренно исполнял благородный царь все просьбы своего любимца, и часто добрый Никон прямо из дворца спешил в жилища страдальцев отнести щедрое пособие или живительное слово царское.
Шел 1654 год, год особенный, как в истории всей России, так и нашего села Озерецкого. Представился тогда случай Митрополиту Новгородскому явить свою верность Государю и готовность жертвовать самою жизнью ради мира и спокойствия народного. Презрев опасность, вышел Владыка Никон к обезумевшим бунтующим новгородцам, увещевая покориться царю, потерпел от них жестокие побои и едва не умер под их ударами. Не остановленный в своем усердии бесстрашный архиерей на следующий же день снова явился на площадь, и слова его, обращенные к народу, уже не остались без действия. Они тронули жестокие сердца мятежников, смирили гордость их и заставили просить помилования у оскорбленного Владыки. Он же не только простил им собственную обиду, но выпросил прощение и у царя. Еще большей дружбой наградил Самодержец верного архиерея за такое великодушие: в том же году митрополит Никон, счастливый друг одного из лучших царей, был возведен в достоинство Патриарха. Новый Патриарх, ревностно следивший за чистотой Православия, сразу же организует собор из высшего духовенства для рассмотрения и устранения недостатков книг церковных.
1 июля 1654 года произошло долгожданное для всех русских людей событие: после многолетних переговоров и войн возвращены России ее старинные владения — Малороссия, города северские и Смоленск. Сияет славой наше любимое Отечество. Царь теперь украшен титулом — всея Великия, и Малыя, и Белыя России Самодержец.
Пришли благодатные перемены и в наше село Озерецкое. В 1654 году Государь дарит его своему любимцу, выдает жалованную грамоту на владение им новопоставленному Патриарху. Было в селе тогда 63 двора, 2 храма (помимо Никольского еще и в честь великомученика Димитрия Солунского), Русской Православной Церкви принадлежало более 40 четий (около 20 гектаров) земли пахотной и леса. Патриаршее село начинает расти, и к 1678 году в нем уже располагаются двор Патриарха, дворы конюшенный, скотный, три плотничьих, четыре кузнечных, четыре садовничьих, двор неводчика.
В те времена стародавние наша Никольская церковь была деревянной, но несмотря на это неоднократно посещали «Николу на Озерце» Патриархи Всероссийские. В Приказной Патриаршей книге записано, как «8 ноября 1686 года патриарх Иоаким ходил в село Озерецкое, слушал Божественную Литургию в церкви Николая Чудотворца и пожаловал попу Никите с причетниками на молебен полтину, а июля 28 дня 1694 года патриарх Адриан слушал Божественную Литургию и после Литургии пожаловал попу полтину, дьякону 10 алтын, дьячку 5 алтын, пономарю и просвирне по гривне».
Долго ли еще простоял бы деревянный храм на высоком холме в селе Озерецкое, нам неведомо. Может, и рассыпались бы тронутые неумолимым временем бревнышки. Да вот чудо всем и нам с вами радость: высочайшим Государя Петра Указом велено в 1703 году начать созидание на месте церкви деревянной нового Никольского храма каменного. Началось строительство 26 мая, 5 долгих лет смотрит за работами сам председатель Дворцового Приказа Патриаршего боярин Иван Алексеевич Мусин-Пушкин. Изо всех сил старается он исполнить волю царскую, самых хороших мастеров ищет. Из далекого патриаршего села Вяцка, что в Костромском уезде, привозит крестьян «Василья Михайлова со товарищи». Здесь же на месте добывают умельцы глину, выбивают, сушат и обжигают кирпич, а каменщик Максим Парфеньев строит церковь. В 1708 году храм построен, и священник церкви Иван Афанасьев докладывает об этом в Патриарший Дворцовый Приказ, прося разрешения изготовить иконостас и написать иконы.
Много тайн хранят трехсотлетние стены храма, много загадочного в нашей русской истории. Кто бы ожидал в те годы благоволения Самодержца Всероссийского к строительству церковному? Сделать Россию сильнейшей Державой — вот что занимало все душевные силы Государя Петра. Армия и флот, град великий на реке-Неве — будущая северная столица Российская, создавались его руками. Меньше всего заботился он тогда об украшении сел монастырями да храмами, многие приходы и обители упразднены были императорскою властью, так как все силы и материальные средства направлялись им на решение главных государственных задач.
Не подвластны ученым тайны храма Никольского, зато живет предание местное. Знал Великий Государь наше Озерецкое, окруженное темными лесами да красивыми озерами. Часто, возможно, посещал он соседние села: Чашниково с храмом Святой Троицы — родовое имение матери — царицы Наталии Кирилловны Нарышкиной, Мышецкое, принадлежавшее Матвеевым — сановникам, любимым Государями Алексеем Михайловичем и самим Петром.
Итак, услышим предание древнее. Выехал царь из родимого гнездышка материнского поохотиться в лесах Озерецких. Долго скакал по здешним холмам и долинам, гоняясь за дичью. А как понял, что заблудился, взмолился от всего сердца, прося не столько милости себе, сколько дать ему возможность послужить еще народу Российскому. В такой час что может избавить человека от неминуемой лютой смерти, как не крепкое упование на милость Божию! Так, с молитвой и вышел он к холму, увенчанному старой деревянной церквушкой «Никола на Озерце». Обратил свой благодарный взор православный Самодержец на убогий храм и спасенный Самим Вседержителем вскоре издал Указ о создании новой каменной красавицы-церкви.
Удивительная история нашего храма нашла отражение в песне, которую поют на приходе и дети, и взрослые.
НИКОЛЬСКИЙ ХРАМ
Наше русское село,
Вокруг поля, леса,
«Святой Никола» на холме,
Кресты под небеса.
Когда-то Петр Великий Царь,
Блуждая по лесам,
В молитве слезной увидал
Убогий древний храм.
Церквушка та над озером
Из дерева была,
И по Руси о ней идет
И о Петре молва.
Из камня Государь тогда
Храм выстроить решил
И Бог село и церковь ту
Навек благословил.
Стоит Никольский новый храм
В селе на Озерце,
Над ним сияющий венец
На золотом Кресте.
Господь творит здесь чудеса,
И в наши времена,
К источнику святой воды
Тропинка привела.
Несется звон колоколов
На крыльях птичьих стай,
Благослови наш край родной,
Святитель Николай!
В 1722 году село с деревнями было отдано преосвященному Феофану Прокоповичу, архиепископу Псковскому и Нарвскому. Любимец Государя, первый помощник в воплощении всех реформаторских идей царя Петра — это был один из знаменитейших ученых своего времени. В середине XIX века Озерецкое переходит в Государственное имущество, в начале XX века в нем живут чуть более 1000 человек, здесь находится волостное правление и земское училище.
Новопостроенная церковь имела сначала только один алтарь в честь святителя и чудотворца Николая. В XIX веке трапезную часть храма украсили еще двумя приделами, один из которых, в честь праздника Воздвижения Честнаго и Животворящего Креста, был освящен святителем Филаретом Московским. Другой придел посвящен священномученику Харалампию, епископу Магнезийскому. С тех времен 19 декабря, 27 сентября и 23 февраля жители села Озерецкое чтили как свои Престольные праздники.
2. СУДЬБА ПРИХОДА В ГОДЫ БОГОБОРЧЕСТВА.
При Советской власти церковь действовала до 1935 года. Последним настоятелем храма перед его закрытием был протоиерей Павел Александрович Виноградов. Он родился 26 сентября 1877 года в семье священника с. Стромынь, Богородского уезда (ныне Ногинский район Московской области). До 1899 года учился в Вифанской духовной семинарии, находясь на иждивении отца. Окончив семинарию, в течение 3-х лет учительствовал в церковно-приходских школах с. Дорки Архангельские Бронницкого уезда, затем в Беленовской Пустыни Богородского уезда. В 1902 году 28 октября женился на Надежде Георгиевне Ансеровой, рукоположен и определен настоятелем Никольской церкви с. Озерецкое. С 1910 года являлся членом благочиннического Совета.
В 1912 году был награжден набедренником, 15/28 октября 1921 года по представлению Епархиального Начальства указом Священного Синода был награжден золотым наперсным крестом.
Жил священник вдвоем с матушкой в доме, что напротив церкви. Вместе с ними, вероятно, жила и сестра матушки Анна Георгиевна Соколова, вдова священника, которая пекла просфоры для богослужений и с 1919 года была оформлена в храме просфорницей. Вместе с отцом Павлом с 1911 года в Никольском храме села Озерецкое служил в сане диакона отец Виктор (Виктор Павлович Орлов), 1885 года рождения. О нем известно только то, что в 1902 году он обучался в Вифанской семинарии. Жил он со своей семьей — матушкой Глафирой Ивановной и сыном Валентином — в доме, который находился рядом с домом священника.
Старостой храма при отце Павле был Поликарп Семенович Бабухин. В настоящее время возле храма проживает его внучка Антонина Александровна Кондрашова. Она и другие сельские старушки помнят торжественные службы в Никольском храме, как три дня ходил в большие праздники по селам отец Павел. В каждом доме хозяев поздравлял.
Отец Павел с гостями.
Помогали батюшке на службах певчие. Среди них особенным усердием отличались семья Колотушкиных — 3 сестры и брат — Степан Михайлович, 1896 года рождения. Старшая сестра — Татьяна Михайловна (в замужестве Турецкая) — родилась в 1900 году. Средняя сестра — Ксения Михайловна (1905 года рождения) — в храме пела с 16 лет. Младшая — Глафира Михайловна (в замужестве Королева) — родилась в 1912 году и пела в храме с 15 лет. Только Татьяна Михайловна трудилась в храме до 1930 года, все остальные не оставляли церковь и батюшку до закрытия прихода. Регентом церковного хора был некий Николай. Пели на клиросе Александр Поликарпович Бабухин — сын старосты храма, а также дочь Анны Георгиевны Соколовой — девушка Серафима. Рассказывают, что умерла она во время службы от острого аппендицита и похоронена около храма. Пономарями были Балашов Сергей Никитович и Карунин Сергей Дмитриевич, последний был известен как опытный звонарь.
Псаломщиком и чтецом в храме служил Иларион Варламов. Он родился в 1855 году, в храм поступил в 1923 году по представлению епископа Илариона Троицкого, ныне прославленного Церковью в чине священномученика. Жил Варламов недалеко от храма с глухонемой дочерью, о нем ходила молва как о человеке Божием — молитвеннике и блаженном. Рассказывали, что во время пожаров оставались целыми те дома, которые обходил с иконой Иларион.
Отец Павел с матушкой держали лошадь, корову, вели хозяйство на земельных участках. Нужно было обрабатывать 240 десятин земли с лесом, что принадлежали Церкви, да еще 16 десятин, приписанных к дому. Часть земли сдавалась в аренду. Помимо этого батюшка был опытным пчеловодом, разводил кроликов.
При доме священника существовала церковно-приходская школа, в храме всегда было много детей. Любили свой храм и старались разделить нужды священника семьи Турецких, Коршуновых, Смирновы Антон Гаврилович и Александра Георгиевна, Машков Ксенофонт и многие другие.
И вот, наступили тяжелые для всей Русской Православной Церкви годы начала XX века. Как писал в 1928 году Николай Бухарин: «Мы проводим эксперименты на живом теле народа... Не существует в России ни одного дома, где бы мы не убили, так или иначе, отца, мать, дочь, сына, какого-нибудь близкого родственника или друга. Ну что ж? Зато Феликс спокойно разгуливает по Москве без всякой охраны, даже ночью...»
Безбожная советская власть открыла жесточайшие гонения на всех, кто оставался верен званию православного христианина. Для устрашения на глазах жителей сел и городов чинилась физическая расправа над священниками и церковнослужителями: их вешали, топили, рубили шашками, расстреливали. Чтобы придать своим действиям видимость законности, власть обложила приходы непосильными налогами, за невыплату закрывая храмы и арестовывая священнослужителей. В ход шли вымышленные обвинения, фабриковались доносы и уголовные дела.
О том, как верные прихожане защищали своего священника и храм, можно узнать, например, из воспоминаний друга семьи и однокашника отца Павла священномученика протоиерея Алексея Ивановича Никольского.
Во время кампании по изъятию церковных ценностей в храм, где был настоятелем отец Алексий, прибыла комиссия, состоящая в основном из молодежи. Взяли инвентарные книги и принялись считать, что подлежит «экспроприации». Отец Алексий уговорил комиссию взять серебро по весу, и пока приезжие пили чай, а затем играли в футбол на лужайке перед храмом, посланные батюшкой доверенные люди обошли всех знакомых, и было собрано необходимое количество серебряных ложек, вилок и прочего — церковная утварь была спасена. Так было в храме отца Алексия, возможно подобным образом защищали свой приход и жители села Озерецкое.
К 1930 году, вероятно с помощью прихожан, батюшка и Надежда Георгиевна смогли продать дом и все хозяйство и переехать вместе с Анной Георгиевной жить «на квартиру». Согласно справке сельского Совета там они никаким имуществом, «за исключением квартирного обихода», не располагали. Богослужения в храме села Озерецкое продолжались, все заботы о семье священника взяли на себя прихожане. О том, как трудно было выжить в те годы священнику и о самоотверженной помощи прихожан вещает нам документ, выданный местной властью Органам НКВД. Вот что написано там об отце Павле (дословно, с сохранением орфографии): «Постоянно и до сего времени является служителем культа в церкви при с. Озерецком, который организовал всех религиозников к себе в помощь, которые ходили по дворам и производили сборы деньгам и продуктами для попа, сам поп и его до настоящего времени лишен избирательных прав и голоса, сам поп имел польшее влияние на село, к нему ходили даже за советом и он их настраивал, что и является тяжелым с. Озерецкое по всем компанием. Сам поп имел земли до революции так называемые поповы пустыри и попов лес и после революции имел несколько лет».
Как можно было богоборческой власти оставлять на свободе священника, обладавшего таким авторитетом среди сельчан? В начале 1935 года в органах НКВД фабрикуется Дело № 1938, имеющее целью арест протоиерея Павла и закрытие Никольского храма в селе Озерецкое. События развивались, по-видимому, следующим образом: представители власти воспользовались тем, что осенью 1933 года несовершеннолетними подростками было совершено ограбление местного кооператива. Пьяные малолетки были пойманы на месте преступления, причем, как сказано в показаниях одного из них: «при обыске у нас изъяли денег на несколько тысяч рублей больше, чем было украдено». Хулиганы во всем сознались и с готовностью назвали несколько имен подростков, которые или учились в церковно-приходской школе села Озерецкое, или имели какие-то контакты с отцом Павлом (у одного из них батюшка приобрел когда-то кроликов). В 1935 году всех молодых людей по очереди арестовали и стали добиваться нужных НКВД показаний, а именно: в том, что они неоднократно собирались тайно и обсуждали планы убийства Сталина и Ворошилова, а также местной учительницы — супруги работника НКВД. В этом их, якобы, поддерживал «поп Виноградов», ругал советскую власть, говорил, что запретили колокольный звон в церкви, что церковь хотят взять под клуб, что раньше было много верующих, а теперь не стало. Что во всем виноват Сталин, трудно людям жить потому, что у власти коммунисты. Сталина нужно убить за мучение народа, если подростки согласятся это сделать, священник снабдит их деньгами. И в деревне Кузяево, дескать, уже ходят белые шпионы, которые говорят о скорой смене власти. Новые правители тогда начнут вешать всех коммунистов, комсомольцев и пионеров. Все тогда заживут хорошо, потому что большевиков у власти не будет.
Из материалов Дела следовало, что уже составился заговор, и покупалось оружие для покушения на вождей, на местных коммунистов и даже для уничтожения школы.
В конце февраля 1935 года протоиерея Павла Александровича Виноградова арестовывают. Из составленного по Делу обвинительного заключения следует, что Виноградов П. А. проводил контрреволюционную агитацию среди молодежи, имея террористические взгляды, высказывал их обвиняемым подросткам, которые, находясь под его контрреволюционным влиянием, вели подготовку к организации убийства тов. Сталина, Ворошилова и местной преподавательницы. Далее утверждалось, что малолетние террористы готовились совершить покушение 1 мая; переодевшись для этого в пионерскую форму, они должны были, проходя мимо мавзолея, выстрелить из пистолетов в Сталина и Ворошилова. Постановлением от 22 февраля Виноградов П. А. обвиняется в том, что активно участвовал в организации группы контрреволюционно настроенной молодежи, вдохновлял участников таковой на активные контрреволюционные террористические действия против Сталина и других вождей ВКПб, то есть в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 10 УК. Содержание обвиняемого определено в Бутырском изоляторе.
На допросах и очных ставках отец Павел свою вину категорически отрицал.
«О закрытии церкви, о недовольстве Сталиным и о свержении советской власти — не говорил. Был однажды слух о том, что церковь хотят приспособить после переоборудования под (электрическую) станцию, но скоро этот слух не оправдался, и церковь осталась нетронутой. Об этом я тоже ни с кем не говорил».
Следствие закончено в мае 1935 года. Выписка из протокола Особого совещания при Нар. комиссаре вн. дел СССР 4 мая 1935 года гласит:
Слушали Дело № 1938 о Виноградове Павле Александровиче, 1877 года рождения, протоиерей.
Постановили: Виноградова Павла Александровича за контрреволюционную деятельность заключить в исправтрудлагерь сроком на 5 лет, считать срок с 19.02.35. Дело сдать в архив.
Арестованных по Делу подростков, младшему из которых 14 лет, старшему — 20, кроме одного, освободили.
Начался последний этап священнического служения протоиерея Павла Виноградова, его исповеднического подвига. Здесь откроется сила его веры в Воскресение и Жизнь вечную, его вклад в дело спасения России от поганского безбожного наития.
Храм в селе Озерецкое закрывают, летом 1935 года снимают колокола.
С первым отходящим этапом в мае 1935 года священник был отправлен в г. Мариинск в распоряжение Нач. Упр. Сиблага НКВД. Есть сведения о его пребывании во время этапа в пересыльной тюрьме г. Тосно Ленинградской области.
Из Тосно отца Павла переводят в г. Тихвин, однако по дороге у него случился сердечный приступ, поэтому его кладут в тюремную больницу ГУЛАГа, которая находилась в г. Ладейное Поле под Ленинградом. В архиве сохранилась справка о пребывании Виноградова П. А. в тюремной больнице, на справке отмечен год его рождения 1880. В этом нет ничего удивительного, так как тюремная администрация часто специально занижала в документах настоящий возраст заключенных для возможности использования их на более сложных работах. После больницы протоиерей Павел трудится в г. Тихвин на строительстве птицефабрики.
В 1936 году Виноградова П. А. направляют для дальнейшего отбытия наказания в г. Медвежьегорск, очевидно на строительство Беломоро-Балтийского канала. Из истории деятельности ГУЛАГа следует, что в 1937 году в Медвежьегорске заседала выездная «Тройка УНКВД», которая выносила решение о дальнейшей судьбе заключенных. Если в виду болезни или старости человека невозможно было использовать на работах, его уголовное дело, как правило, пересматривали и приговаривали к высшей мере наказания.
В архиве Санкт-Петербурга находится письмо Виноградову П. А. от Виноградовой А. А. На конверте указан адрес: «СЛОН» (Соловецкий лагерь особого назначения). Вероятно, по решению «Тройки НКВД» отец Павел был из Медвежьегорска переведен в Соловецкую тюрьму. В то время на Соловецких островах располагались лагеря для приговоренных либо к большему сроку заключения, либо к расстрелу. На штемпеле конверта стоит дата — ноябрь 1937 года. Осужденных за «Контрреволюционную деятельность» обычно лишали права переписки на срок не менее, чем 3 года, и только в случае смертного приговора разрешалось прочтение приходившей корреспонденции.
В это время в СЛОН приходит директива наркома Николая Ежова с указанием: «Вам для Соловецкой тюрьмы утверждается для репрессирования 1200 человек». Приговоренные к расстрелу были разбиты на три этапа. Первый Соловецкий этап (1111 человек) был отправлен в Медвежьегорск и расстрелян в лесном урочище Сандармох в октябре-ноябре 1937 года. Второй Соловецкий этап сформировали приблизительно из 500 человек, погрузили на баржу и вывезли в Ленинград. Сохранилось предписание коменданту Ленинградского управления НКВД: «Прибывших из Соловецкой тюрьмы расстрелять». Третий Соловецкий этап (200 человек) вывезти с островов не успели — море замерзло. Расстреливали в Соловках (02.1938).
В составе второго этапа в начале ноября 1937 года заключенный Виноградов Павел Александрович доставлен из Соловецкого лагеря в Ленинградскую тюрьму. Особая Тройка УНКВД г. Ленинграда 10 ноября оформляет новое дело под номером ГСК-4-390. На последнем допросе священник полностью отрицает свою вину: «С предъявленными обвинениями я не согласен полностью. Я никогда не являлся участником заговора против советской власти и правительства. Ни на чью жизнь я никогда не покушался». «Тройка» выносит ему смертный приговор. В тот же день приговор приведен в исполнение.
Иконостас храма 1940 г.
Печальны судьбы тех, кто принимал участие в разрушении храмов и надругался над святыней. Вот одна из многочисленных трагедий той страшной эпохи. Некто Василий, житель села Озерецкое, выпускник местной церковно-приходской школы, после установления Советской власти отрекся от Христа, стал членом Комитета бедноты. В разрушении храма принимал самое активное участие: сбрасывал колокола, срывал позолоту. В запальчивости нарочно наступил ногой на образ Божией Матери. Вскоре нога стала распухать, врачи ничем помочь не смогли, пришлось ногу ампутировать. Увидев себя обузой в семье, Василий дошел до крайнего отчаяния и повесился.
Из подростков, проходившие по Делу № 1938, почти все погибли на фронтах Великой Отечественной.
В феврале 1957 года матушка отца Павла — Виноградова Надежда Георгиевна — обратилась в Прокуратуру РСФСР с просьбой о реабилитации мужа. 25 апреля 1958 года Президиум Московского областного суда вынес Постановление о прекращении делопроизводства в отношении Виноградова Павла Александровича за отсутствием в его действиях состава преступления.
Отобранный у Церкви храм богоборческая власть использовала, в основном, как складское помещение для хранения травяной муки и зерна. Каменная с красивой кованой решеткой ограда была снесена, деревья спилены, кладбище разровнено, по нему прошла проезжая дорога. Иконы и фрески, украшавшие колокольню, четверик и восьмерик здания церкви теперь можно видеть только на сохранившихся старинных фотографиях. В холодные зимы продавцы дров предлагали местным старушкам: «Купите, у нас разные дрова есть, вам какие нужны — грешные (это значит, обычные) или безгрешные (а это иконы)?» Так богатство храма подвергалось разграблению.
Во время Великой Отечественной войны разоренная церковь послужила защитникам Родины. В селе Озерецкое в течение нескольких дней держали оборону воины 8-й стрелковой дивизии, ведя неравные бои с немецкими таковыми частями. С колокольни храма солдаты вели корректировку огня. Многие погибли здесь и были погребены жителями в братской могиле возле сельского кладбища. Пострадал и наш храм, немецкими снарядами был поврежден его северо-западный угол, позднее разрушение довершили местные жители, забиравшие кирпич для восстановления своих домов. В эти тяжелые дни в храме нашли приют и отдых солдаты-разведчики. В ночь с 30 ноября на 1 декабря 1941 года заместитель командира стрелковой роты Пирогов Иван Дмитриевич с отрядом в 28 человек солдат и младших командиров по приказу командира 129-й стрелковой дивизии Московской зоны обороны, располагавшейся в Лианозово, был послан в разведку в село Озерецкое. Утром, придя в церковь, попросил жителей приготовить завтрак для бойцов отряда и выставил наблюдение за дорогой, чтобы выявить появление немецких войск, двигавшихся в сторону Москвы. В район села Озерецкое должна была отступать советская батарея 45-мм пушек на конной тяге. Надо было разыскать ее. С этой целью Пирогов со связным и командиром взвода отправились в сторону Красной Поляны. Дошли до леса, и на расстоянии 250 метров от поселка не обнаружив никаких следов, решили вернуться обратно. Только вышли из леса у кладбища, как над головой пролетели 2 немецких «мессера», не заметив разведчиков. Чуть погодя вдруг услышали гул самолетов, в небе показались 15 «юнкерсов». Увидев солдат, они включили сирену и начали бомбить. Разведчики залегли. Когда самолеты исчезли, Иван Дмитриевич увидел лежащего в 50-ти метрах помощника командира взвода, он был убит. Взяли его документы и полевую сумку. В это время из горящих после бомбежки домов выбегали люди, плача, проклиная немцев, прятались в убежищах. Разведчики дошли до храма, где их ожидали остальные члены отряда. Через 25 минут на шоссе показались 64 немецких танка с машинами пехоты, оснащенными пулеметами. Бойцы отряда, надев маскхалаты и каски, стали выбираться по огородам за домами, чтобы своевременно доставить донесение в дивизию. Однако танки опередили отряд, и когда солдаты подошли к противоположному краю села, немецкие машины уже стояли там. Люки танков были открыты, людей не было видно. Разведчики поняли, что их спас русский мороз. Немцы, ничего не подозревая, спокойно разошлись греться по домам. Разведчики ушли по задворкам и добрались в часть, по пути встретив матросов-пехотинцев.
Немцы были выбиты из Озерецкого в первых числах декабря и оставили после себя сожженное село. Огонь не тронул только два дома: тот, в котором проживал раньше отец Павел, и соседний — Бабухина Поликарпа, бывшего старосты храма. В доме священника многие годы располагалась местная школа.
После войны понадобилось установить ленты транспортеров, ссыпавших в помещение церкви зерно и муку, для этого были разбиты кирпичные проемы окон. Под чрезмерно большой массой зерна пол храма, не выдержав нагрузки, провалился, при этом чуть не погибли две работницы, заваленные зерном. Травяная мука и зерно, хранившиеся в здании, неоднократно горели, что привело к гибели всей настенной живописи. В 70-х годах из иконостаса были похищены последние иконы.
К Олимпиаде 1980 года правительство СССР дало распоряжение привести в порядок фасады всех храмов, расположенных вблизи крупных дорог. Московские реставраторы, исполняя приказание, заложили окна кирпичом, покрасили крышу и стены здания.
Еще 10 лет оставалось ждать храму своего возрождения. Промокшие и заплесневелые стены; проваленные полы, два старых обломанных исковерканных иконостаса без единой иконы, а снаружи — дорога прямо у стен и пустырь, заваленный мусором. Таким встретил храм 1990 год.
3. ВОЗРОЖДЕНИЕ ХРАМА
БОГОСЛУЖЕНИЕ
В 1990 году Никольский храм был передан Русской Православной Церкви. По благословению правящего архиерея приход возглавил протоиерей Иоанн Зубарев, настоятель церкви Архангела Михаила, что в соседнем селе Белый Раст. Тогда начались восстановительные работы: жители села заложили бетоном огромный проем в стене, оставшийся со времен войны. Вместо подсвечников установили деревянные ящички с песком. Чтобы в храме было тепло, соорудили прямо в церкви огромную печь, которую топили углем. Трапезную часть храма отделили от основной деревянной перегородкой с дверью, помещение собственно церкви отопить было невозможно, оно использовалось как склад строительных материалов и инвентаря. Провалы и ямы в полу засыпали песком, закрыли деревянными щитами и кусками линолеума. Местами видна была сохранившаяся плитка, сделанная, как и солея, из бетона с мраморной крошкой.
Голый кирпич стен, арматура, торчащая из-под обвалившейся штукатурки с остатками обгоревшей, потрескавшейся и шелушащейся росписи — вот, что «украшало» первые службы. Богослужения совершались в трапезной части церкви в приделе священномученика Харалампия. Здесь после стольких лет разрушения чудом уцелел иконостас. Сохранился иконостас и Никольского алтаря. Оба были сильно попорчены людьми и временем и не имели ни единого образа. Крестовоздвиженский придел был разрушен полностью, его иконостас, по словам жителей, был сожжен подростками примерно за 1,5–2 года до открытия прихода.
Первые иконы принесли прихожане. Ими украсили иконостас придела и обшарпанные стены храма. Среди икон выделялись своей величиной две (их сразу особенно полюбили прихожане) — образ святителя Николая Чудотворца и Божией Матери.
7 января 1992 года, в праздник Рождества Христова, отец Иоанн приехал в Озерецкое не один, а вместе с молодым священником. Когда отслужили обедницу, отец Иоанн представил приходу настоятеля — священника Алексия Тимофеева. 9 января отец Алексий совершил здесь первое богослужение. Это было отпевание, имя умершего было Николай. Интересно, что до рукоположения А. И. Тимофеев трудился в одном из московских Никольских храмов, под началом протоиерея Николая, получил сан иерея в праздник святителя и храм Никольский. Все в мире не случайно.
10 января 1992 года в Епархиальном управлении был получен антиминс, в ближайшее воскресенье уже служили первую Божественную Литургию.
За несколько часов до начала богослужения в церковь приходили две пожилые женщины: Параскева Матвеевна Блинова и Антонина Александровна Кондрашова. Они с трудом растапливали стоящую у западной стены большую железную печь, сначала дровами, потом углем. Часто дым вместо того, чтобы уходить в дымоход, расстилался по всему помещению, его нужно было успеть проветрить до начала службы. Когда собирались прихожане, печка уже стояла красная, было тепло.
На службы приходило всего около 10 человек, но самое приятное было то, что все они старались петь во время богослужения, весь храм представлял собой как бы единый клирос. Хотя службы были долгими, никто не жаловался на усталость. Запомнилось первое богослужение праздника Крещения Господня (в 1992 году). Служили без перерыва Всенощное бдение и Божественную Литургию, не хотелось ничего сокращать. Вся церковь была заполнена народом, большинство людей раньше не бывали в церкви. И вот то тут, то там стали раздаваться возгласы: «Ну, хватит уже. Сколько можно молиться? Воду давайте!»
Первую Пасху встречали с особым духовным подъемом. Менялись цвета облачений (их и было у настоятеля всего три), повсюду неслось радостное: «Христос воскресе! Воистину воскресе!» Не заметили, как быстро закончилась служба. Когда посмотрели на часы, оказалось — 6 часов утра. Отец Алексий позже вспоминал: «Когда подходила к концу Пасхальная утреня, я почувствовал физическую усталость. Решил, пока буду давать людям целовать крест, немного отдышусь, потом начну Литургию. Что я пережил, когда увидел вдруг, как люди, приложившись ко кресту, уходят домой! Так и служили Пасхальную Литургию в полупустом храме со своими клиросными и несколькими женщинами, упорно ждавшими конца службы, держащими на вытянутых руках куличи, которые они не успели освятить».
С каждым годом число прихожан росло, в церкви появилась молодежь, дети. Каждый принес нечто свое, радостное или печальное. Как радостно и поучительно, например, для священника услышать после исповеди от маленькой девочки совершенно серьезно следующее: «Батюшка! А как стать невестой Христовой?» Много ли найдется нас, взрослых, кто хотя бы изредка задумывался об этом, а ведь этот вопрос — важнейший для каждого, кто считает себя христианином.
Великий Пост — особое время. Богослужения совершаются ежедневно в первую и седьмую недели, в промежуточные недели — по средам, пятницам, субботам и воскресным дням, а также в праздники. Служим все положенные Уставом Литургии: Иоанна Златоустого, Василия Великого, Преждеосвященных Даров. Исповедь, бывает, затягивается почти до полуночи, так как много желающих причащаться, а у нас в храме неписаное правило: в Пасху причащаются только те, кто исповедовался и причащался во время Поста не менее трех раз. Наконец, уже незадолго до Пасхи как великое утешение, как милость Божия всему приходу: люди благодарят священника. «Спасибо, батюшка, Вы уговорили меня попоститься, — говорит одна прихожанка, — я ведь раньше боялась, не думала, что пост — это радость». Другая тоже: «Какое благодатное время! И Пасху ждешь, и жалко, что Пост кончается».
Много самых разных проблем приходилось решать, особенно в первые годы. Богослужение, преимущественно Литургия — это Жизнь, ведь Чаше Жизни причащаемся. Как добиться, чтобы люди полюбили молитву, чтобы церковное богослужение стало для них потребностью, чтобы самая их жизнь преображалась, становилась Богу служением? Как им трудно стоять на службе, пока они плохо ориентируются в богослужении! Очень помогают в решении этой задачи занятия воскресной школы. На одном из них мы решили раздавать прихожанам перед службой распечатанные тексты основных молитв, песнопений, последований, входящих в структуру Всенощного бдения и Божественной Литургии: например, воскресных стихир, праздничных тропарей, кондаков, величаний.
Большое значение в церковном воспитании наших прихожан уделяется проповеди и духовному чтению. Во время Божественной Литургии проповедь обычно произносится дважды: сразу после Евангельского чтения настоятель объясняет смысл прочитанного зачала, а в конце службы после отпуста говорит о делах прихода или о насущных проблемах в духовной жизни христианина. Писания святых учителей Церкви мы обычно читаем во время трапезы, в церкви со всем приходом это удавалось пока только тогда, когда богослужения заканчивались ранее обычного времени, как, например, на первой неделе Великого Поста после Повечерия с каноном Андрея Критского. Большое впечатление на нас произвели великопостные поучения Иннокентия Херсонского. Хотелось бы обратить внимание читающих на этого замечательного автора, еще недавно пользовавшегося славою российского Златоуста. Читались творения святых Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Симеона Нового Богослова, Игнатия Брянчанинова и других Отцов Церкви.
Важная проблема касается наших приходских детей. Стоять в покое больше 20 минут ребенок, особенно маленький, не может. В прошлые годы, бывало, как служба начинается, родители молятся, за детьми смотреть не успевают, а они — струйкой на улицу. Что делать с ними? Решили учить их участвовать в богослужении наравне со взрослыми. Так появился у нас детский хор, мальчики по очереди стали помогать в алтаре, девочки смотрят за подсвечниками, убирают в храме.
В 2002 году произошло событие, обогатившее наш приход и открывшее новые перспективы приходской деятельности. Далеко не всегда на службу собирался хор, иногда на клиросе пел один человек, как правило, Лидия Николаевна Демидова. В праздник Благовещения, который в тот год пришелся на воскресный день, в храме собралось много народу, а на клиросе только Лида — с ангиной, кашляет, говорит шепотом, через силу. Что делать? Положившись на волю Божию, начинаем служить Литургию. И тут, о чудо милости Божией, люди, стоящие в храме, запели. Оказывается, не зря раздавались листочки с текстами молитв Божественной Литургии. Так всем приходом и пели до конца.
А в скором времени к нам пришла Наталья Георгиевна Колоскова и привела с собой профессиональных певцов. Ведь наш храм знают и посещают педагоги, артисты, художники, музыканты. Нужно стремиться к тому, чтобы все в храме было на должном уровне. С тех пор любит наш храм замечательная певица Ирина Алексеевна Морозова, поэт Александр Алексеевич Бро, поэтесса Лариса Ивановна Токун, лобненские художники. Зимой 2003 года нам удалось организовать в Лобненской картинной галерее выставку работ московского художника Алексея Егорова и нашего приходского детского творчества. Выставка открылась концертом, ведущей была заслуженная артистка России Ангелина Вовк. Звучали духовные и светские, хоровые и сольные произведения, инструментальная музыка. Так началась наша концертная деятельность за пределами прихода. Она носит просветительский характер и не прекращается до сего дня.
Особую о себе память оставил безвременно ушедший из жизни Сергей Евгеньевич Гляндер — прекрасный баритон, талантливый, горящий творческим огнем музыкант. Он пробыл у нас всего лишь около 2 лет, но все помнят, как он пел, как любил читать Апостол на Литургии. И после служб как прекрасно в его исполнении звучали арии, романсы, русские народные песни! Он сплотил вокруг себя наших поющих прихожан, занимался с ними, ставил голоса, его стараниями появился в нашем храме «левый», любительский хор. Нотная запись его любимой «Гори, гори, моя звезда…» высечена на надгробном камне, под которым почивает его тело. Вечная ему память!
С Пасхи 2005 года в нашем храме поет молодежный мужской хор, в его составе 7 человек, все профессионалы высокого уровня.
РЕСТАВРАЦИЯ
С увеличением прихода постепенно росли темпы восстановительных работ. В первый же год службы нам было дано понять, что все в храме совершается по благословению святителя Николая Чудотворца. В то время в храме трудился близкий друг настоятеля Михаил Давидович Молотников. Летом с помощью сельских властей была получена возможность заняться обустройством церковного дома, известного в селе как «попов дом», так как в свое время он принадлежал протоиерею Павлу Виноградову. Последние годы это строение занимала ветеринарная лечебница. Освобожденный от временных хозяев и возвращенный Церкви дом представлял собой настоящие руины. Ремонт нужно было делать срочно, так как приближалась осень. Нашли рабочих, требовалось только собрать необходимую сумму денег. В храм ходило очень мало людей, но все же вскоре появилась возможность начать строительство. Однако бригадир объявил, что цена работы, пока искали деньги, возросла примерно в полтора раза. А если мы не согласны заплатить, они уходят на другой объект.
Не зная, что предпринять, отец Алексий с Михаилом вошли в храм и в едином порыве обратились ко святому Угоднику Божию: «Отче святителю Николае, ты здесь хозяин, и ты все видишь. Как тебе угодно, так пусть и будет». Они не ожидали ничего. Но не успели покинуть церковь, как в дверь входит человек и жертвует ровно столько денег, сколько не хватало. Осенью настоятель и Михаил уже жили в церковном доме. Случай этот запомнился им обоим на всю жизнь.
Еще в 1992 году в нашем храме стал работать опытный архитектор-реставратор и замечательный человек Борис Прокофьевич Дедушенко, и под его руководством зимой 1992–1993 годов были оштукатурены внутренние поверхности стен храма (кроме трапезной части). Лето было посвящено воссозданию внешнего облика главочки над куполом церкви. С купола были сняты старый крест и все сгнившее железо. Под железом скрывалась каменная кладка, имеющая форму яйца. Перед нами встала непростая задача: найти правильную форму маковки храма.
Решение было найдено не совсем традиционным путем — к фотографии храма стали прикладывать вырезанные из черной бумаги маковки разной формы. Так был подобран облик главы, далее дело было только за расчетами и выполнением работ.
К середине июля 1994 года был отреставрирован и заново вызолочен венчающий главу крест. Удалили с перекрестия покрытую желтой краской крышку от кастрюли, привинченную, видимо, советскими реставраторами. Она теперь послужит памятью о пережитом периоде надругательства над святыней. Отреставрирована и украшающая крест корона. Говорят, такими коронами отмечали церкви, созданные по указу Государя российского, а также те храмы, в которых служили русские патриархи. Обе эти особенности отличают наш храм.
Великое торжество состоялось в воскресенье 17 июля 1994 года: при большом стечении народа, в присутствии гостей, представителей прессы и телевидения, ПЕРВЫЙ КРЕСТ был освящен и увенчал главу нашего храма. Позднее мы осознали, какой был этот день: это была годовщина убийства Царя-мученика Николая и всей Августейшей семьи.
В 1995 году был заново оштукатурен и покрашен барабан главы и перестроены кровли купола восьмерика и трапезной части церкви. Осенью в Престольный праздник Воздвижения Честнаго и Животворящаго Креста Господня ВТОРОЙ КРЕСТ, сияющий золотом, был водружен над трапезной частью. Зимой 1996 года на кровле восьмерика были установлены красивые белокаменные пинакли.
В течение следующих 3-х лет удалось милостью Божией и молитвами святителя Николая провести самые различные работы, в том числе: обновить все кровли, заново оштукатурить внутренние поверхности стен трапезной части и притвора, сделать новые полы, оштукатурить и покрасить все здание снаружи, воссоздать колокольню, устроить новую котельную, поменять систему отопления, откопать большой слой земли вокруг церкви и соорудить новую отмостку. Были вставлены новые окна, вход украшен резными деревянными дверями. Внутреннее убранство обогатилось новым иконостасом с иконами в местном ряду.
В воскресенье 7 ноября 1999 года после Божественной Литургии был совершен молебен с освящением новосооруженного креста. Этот день стал праздником не только для нас, но и для всех соседних приходов. В богослужении принимали участие настоятели соседних храмов. Когда все прихожане и гости приложились ко кресту, он с помощью подъемного крана был вознесен и установлен на колокольне. Однако это торжество было не окончательным. По вине изготовителей этот крест не выдержал нагрузки и был снят.
Окончательно КРЕСТ НАД КОЛОКОЛЬНЕЙ был установлен и засиял золотом 20 августа 2000 года. Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что именно в этот день на Архиерейском Соборе была прославлена в лике Русских святых Царская Семья. Конечно, Царственные страстотерпцы — наши покровители, тропарь, прославляющий их христианский подвиг, мы поем на каждой Божественной Литургии, к ним обращаемся с молитвой в самые важные моменты приходской жизни, например, при принятии Обета трезвости. Большая радость для всех прихожан — привезенный с Урала и подаренный храму замечательный, искусно расшитый каменьями и бисером образ Царя Николая. Бережно, как святыню мы храним кусочек кирпичного фундамента Ипатьевского дома, места мученических страданий Августейшей Семьи.
В новогоднюю ночь с 31 декабря на 1 января 2000 года впервые после долгих десятилетий со звонницы нашего храма зазвонили колокола. Накануне их приобрели на заводе «Литекс» в Москве, выбирали из разных комплектов по звучанию. Когда их доставили к храму и распаковали, на самом большом колоколе обнаружили Страстную икону Божией Матери. Именно такой образ Богородицы является у нас особо чтимым и находится в главном иконостасе возле Царских Врат. Думаем, что и это не случайно.
Зимой 2000–2001 года внутри был сделан новый гранитный пол. К Пасхе почти все работы по восстановлению внешнего облика храма были завершены. Одновременно строится дом на территории храма. Летом 2001 года перед церковью возведена кирпичная ограда, следующей зимой 2002 года расписан алтарь. В течение следующих двух лет было обустроено новое здание, в нем разместились Воскресная школа, керамическая мастерская, православное кафе-трапезная, церковная лавка.
Новую радость принес нам 2005 год: стало возможным продолжить роспись церкви. Полтора года художники писали в главной, самой высокой части храма. Трудились мастера самого высокого класса — А. А. Лавданский и другие члены возглавляемой им художественной артели «Киноварь». Роспись совершают как в старину — по сырой штукатурке, краски трут из натуральных минералов. В последний день 2006 года работа в этой части была закончена и продолжилась в следующем году уже в трапезной части храма.
Весь наш приход благодарен тем лицам и организациям, которые оказали финансовую помощь в реставрации святыни, через кого сам святитель Николай осуществил наши сокровенные мечты. Воссоздана колокольня, построен церковный дом, расписана главная часть храма на спонсорские средства строительного холдинга «Азиндор», при личном участии его президента Г. В. Алексеева; роспись алтаря, строительство маковки храма, отопление церкви финансировал Д. А. Курепин; здание, в котором размещены котельная и жилые помещения, сооружено при участии П. П. Сухины; трапезная часть была расписана на средства фирмы «Век-град», возглавляемой А. Р. Меламуд.